Долгожителями считаются люди в возрасте 90 лет и старше. Жительница села Напольного Маколкина Прасковья Степановна приближается к вековому рубежу. 15 октября она отметит свое столетие.
За ее спиной нелегкая жизнь. Когда ей шел шестой год, отец Степан Антонович, а это был 1922 год, голод, разруха, с односельчанами уехал на заработки на Украину, откуда так и не вернулся. В далеком краю Степан Антонович пал от рук бандитов. Его жене, Агафье Петровне, одной пришлось поднимать на ноги четверых детей: Прасковью, Анну, Ивана и Петра. Все они рано повзрослели. Чуть ли не с семи лет Прасковья начала подрабатывать. Она нянчила маленьких детей у родственников и соседей. А чуть подросла, с 10 лет вместе со взрослыми женщинами в Семеновское ходила полоть грядки. «Детства не видела. Помню только одно: всегда хотелось есть. Не было хлеба. В то время много детей умирало от недоедания. А меня Бог миловал», – говорит долгожительница.
В юношеские годы Прасковья Степановна наравне с мужчинами валила лес. А в войну участвовала в строительстве Сурского рубежа обороны. «Было очень холодно. Работали почти сутками. Спали прямо в землянках. Даже не хочется вспоминать то время. Пусть все это как страшный сон останется в прошлом», – с дрожью произносит Прасковья Степановна.
Строительство Сурско– Казанских оборонительных рубежей общей длиной 380 километров, которые должны были задержать фашистов на подступах к Казани, началось в конце сентября 1941 года, а непосредственно Сурского рубежа, чуть позже, 28 октября того же года, и он проходил по территории Ядринского, Порецкого, Шумерлинского, Алатырского районов. Все районы республики направили на строительство самых сильных и выносливых своих сыновей и дочерей. Но большая часть легла на районы, где проходило воздвижение оборонительных рубежей. Ежедневно, несмотря на сорокаградусный мороз, на строительство Сурского и Казанского рубежа выходили в среднем по 85 тыс., в некоторых случаях – до 110 тыс. человек. На линии обороны было создано 6 военно – полевых строительств (ВПС), в том числе один в Порецком.
Это был каторжный труд. Например, одна из 17-летних колхозниц Канашского района писала письмо маме в ноябре 1941 года: «Мама, вышлите мне белье, хлеба и картошки. Вы меня больше не увидите. Люди говорят, что и раньше во время рытья окопов люди умирали. Видно и мне не придется вернуться домой». И действительно, женщинам приходилось выполнять ежедневную норму – вынуть вручную 3 куб. метра промерзшей как камень земли. В декабре 1941 года мороз почти постоянно держался ниже 30 градусов. В докладной записке о трудовой дисциплине ВПС № 6 говорилось: «По приказу Государственного комитета Обороны работы должны продолжаться при 30 градусном морозе включительно, работать не менее 10 часов».
На самом деле, как рассказывает Прасковья Степановна, работали больше. Не хватало теплой одежды. Но, несмотря на все трудности, продолжалась всенародная трудовая битва. 21 января 1942 года на имя наркома внутренних дел Л.П. Берия была послана телеграмма, подписанная начальником 12-го армейского управления Леоноком, председателем Совнаркома ЧАССР Сомовым, секретарем обкома Чарыковым: «Задание ГКО по строительству Сурского оборонительного рубежа выполнено. Объем вынутой земли – 3 млн. кубических метров, отстроено 1600 огневых точек (дзотов и площадок), 1500 землянок и 80 км окопов с ходами сообщений».
С войны не вернулся брат Петр. Все заботы об его детях легли на плечи сестры, которая свое нерастраченное материнское тепло отдала племянникам и племянницам. Но добро ей вернулось сполна. Она теперь восьмой год живет с племянницей Татьяной Петровной, то есть с дочерью погибшего на войне брата Петра. И, надо сказать, очень дружно. Они обе истинно верующие люди.
Сама Прасковья Степановна так и не встретила свою судьбу. «Вот век прожила, а годы пролетели незаметно. А молодость… это мгновение. Все откладываем на после, а там уже поздно. Эта проклятая война погубила сколько судеб. Мое поколение видело не одну войну, пережили холод и голод. Как удалось прожить столько лет, ума не приложу. Часто над этим вопросом задумываюсь. Здесь без Божьей милости не обошлось», – неспеша рассуждает моя собеседница.
По мнению врачей, на продолжительность жизни влияют два фактора: наследственность и окружающая среда. Что касается первого, то у Прасковьи Степановны мама прожила 89 лет. Сестра Анна умерла в возрасте 86 лет. Брат Иван тоже перешагнул восьмидесятилетний рубеж.
Что касается окружающей нас среды, то медицина утверждает, что ее мы в известной степени можем контролировать. Сердечно-сосудистые заболевания в среднем укорачивают жизнь на 17,5 лет. Уничтожив всех «пожирателей» жизни, большинство из которых мы сами себе навязываем своим безобразным образом жизни или обращением с окружающей средой, мы смогли бы продлить жизнь каждого человека в среднем на 22,5 года: мужчины в среднем жили бы до 92,6, а женщины до 97,5 лет. Такие данные исследования Национального центра статистики здравоохранения при Министерстве здравоохранения США.
Наша долгожительница ничего лишнего не позволяла себе из еды, не говоря уже про спиртное. Она с малых лет стала трудиться. Долгое время работала свинаркой, с 70-х годов – дояркой. Она ветеран труда и войны.
На вопрос, читает ли газеты, Прасковья Степановна выдает ответ: «Читать не читаю, но районную газету просматриваю. Смотрю на лица людей. В школу не ходила, но научилась расписываться. Могу написать свою фамилию. Знаю числа, некоторые буквы. У меня зрение, славу богу, хорошее. Вот только слух подводит, да суставы на руках болят. Да и есть от чего. Вручную раньше доили коров. Откуда силы брались? До пенсии ни разу не была в больнице».
Она всего один раз лежала в больнице, да и то с простудой. Сначала лечилась в Кувакине у внука Виктора, а потом ее перевели в Порецкое. Она с благодарностью вспоминает врача Айшат Кузайматовну Магомедову. Удивительно, но у долгожительницы чудесная память. Если крестница Татьяна Петровна что-то забывает, то кока ей напоминает. Она не знает, что такое давление. У нее хороший аппетит. По праздникам не прочь выпить рюмочку хорошего винца. В баню самостоятельно ходила почти до 98 лет. Она не прочь вернуться в молодость. «Сейчас жизнь при Путине хорошая. Вот пришли недавно по выборам и спрашивают, за кого буду голосовать. Я им говорю: «Да я знаю только Путина, за него и отдам свой голос. Он же главный человек в стране. Вот бы еще скинуть несколько десятков годков, да и пожить в достатке». Философски изрекает Прасковья Степановна.
Она знает, что в Напольном вековой рубеж до нее сумели преодолеть еще две долгожительницы – Кечаева Аграфена Васильевна (1900 – 2002) и Заськина Акулина Степановна (6 июня 1903 – 5 августа 2005). Она произносит фамилию еще одной долгожительницы – Друганкиной Анны Максимовны, которой 16 июля исполнилось 98 лет. Из мужчин никто даже близко не приблизился к этой эпохальной дате. На сегодняшний день среди сильного пола в стан долгожителей вступил участник Великой Отечественной войны Фадеев Иван Петрович. Через семь месяцев отряд долгожителей пополнит Куманейкин Николай Васильевич.
Некий секрет долгожительства, помимо наследства, наверное, есть. Это доброта, движение, размеренный и спокойный образ жизни, умеренность и простота в питании и отсутствие вредных привычек, характер труда и быта, стиль общения с окружающими. П.С. Маколкина в жизни никогда не говорила ни одного грубого слова. И что поразительно, в ее адрес даже матершинники не смели сказать скверного слова. «Легко обругать человека, а вот похвалить его, поддержать, простить, это намного труднее. Мне в жизни помогала вера в Бога. Без нее никак», – нравоучительно произносит моя собеседница.
На свой юбилей Прасковья Степановна ждет своих близких людей. С этой важной датой ее поздравят работники сельского поселения. Будут пироги, торт, цветы… Она беспокоится, чтобы погода совсем не испортилась, а то гости намокнут под дождем. Чувствуется, что немного волнуется. Крестницу все спрашивает, что ей надеть на юбилей. Вот в таких хлопотах и ожиданиях у них проходят дни.