Война давно прошла. Буквы на могилах стерлись. Там, где убивали, растет трава. Остались выкрашенные серебрянкой обелиски на обочинах войны. Танки на постаментах, ржавые каски за стеклом музеев.
Моих близких людей – отца Николая Алексеевича и деда Алексея Григорьевича – давно нет в живых. Папа умер в возрасте 63 лет в 1986 году. Он был инвалидом войны. А дедушка ушел из жизни в 1971 году. Ему было 67 лет. У него не выдержало сердце. Оба призваны на фронт в 1942 году.
Мой папа ушел на фронт 1 мая. В Нижегородской области прошел курсы молодого бойца. Как он рассказывал, в течение месяца их учили стрельбе и рукопашному бою. Все эти навыки в дальнейшем не раз пригодились в бою. После краткосрочных курсов он был зачислен в 359 стрелковый полк под Воронежем. Их полк сразу попал в самое пекло сражений. По его рассказам, из-за сплошных бомбежек и обстрелов днем было темно, как ночью. Город несколько раз переходил из рук в руки. В одном из боев в ходе наступления на вражеские позиции немцы сожгли почти все танки. Мой папа шел в атаку во второй шеренге. Когда до немецких позиций оставалось несколько десятков метров, рядом с ним разорвался снаряд. Он не сразу почувствовал боль в ноге и продолжал бежать по инерции, пока не потерял сознание. В себя пришел только в госпитале. Нога стала короче на 20 см. Она держалась за счет кожи. До конца жизни кость не срослась.
Целый год пролечился в госпитале в Целинограде, ныне город переименовали в Астану. Это в Казахстане. Врачи долго боролись за его жизнь. Когда он немного окреп, вернулся домой. Вскоре женился на моей маме, Марии Андреевне. Вырастили пятерых детей. Отец до самой пенсии работал в совхозе «Семеновский» заправщиком и учетчиком. Сельчане удивлялись, как он может ходить с перебитой ногой. Но отец не унывал и нас, детей, приучил не пасовать перед трудностями. Папа с мамой прожили жизнь честно и скромно. Про войну отец старался не вспоминать. Он только говорил, что на войне человек привыкает ко всему: к взрывам, к выстрелам. Все приедается, ко всему адаптируешься. Человек уже перестает думать, что в любую секунду может получить пулю в голову или в грудь. Страх, конечно, есть, но он уходит куда-то внутрь.
Моего деда, Алексея Григорьевича Рыбкина, взяли на войну в октябре 1942 года. В составе 1268 стрелкового полка с боями прошел всю Европу и дошел до Берлина, награжден орденом Красной Звезды за форсирование реки Одер, боевой медалью «За отвагу». В наградном листе говорится, что рядовой А. Г. Рыбкин одним из первых ворвался во вражескую траншею, уничтожил пятерых фашистов, а одного взял в плен.
После взятия Берлина его полк отправили на Дальний Восток на войну с Японией. Там его награждают вторым орденом Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги». Домой он вернулся в конце августа 1945 года. Удивительно, но он ни разу не был ранен или контужен. Хотя, как рассказывал, всякое было: и обстрелы, и бомбежки. При воспоминании о войне у него часто появлялись слезы на глазах. «Сколько погибло молоденьких пацанов. Многие из них ведь еще не познали любви», – он только и повторял.
В мирное время дед работал конюхом. В моей памяти он остался душевным, скромным человеком.
Я до недавнего времени почти ничего не знал о боевом пути отца и деда. Только сейчас благодаря Интернету удалось узнать, где они воевали. А при жизни они мало говорили о войне.
Алексей Рыбкин,
с. Семеновское.